Выйдя из банка, я отправился в лавку - только что пришли проценты с моей доли за продажу России и надо было печь мацу. Не хватало лишь самого важного ингредиента - крови христианского младенца. За этим товаром то я и шел в лавку Хаима.
Увидев меня, Хаим обрадовался:
- О, давно вас не было, - приветствовал он меня.
- Как обычно? - спросил Хаим.
- Да, пожалуйста, - кивнул я.
Он достал пузырек.
- Вот, самая свежая - от голубоглазого арийского ребенка.
Я взял пузырек и посмотрел на свет.
- А точно от голубоглазого? - усомнился я. - А то горчить маца может.
- Да вы что? - возмутился Хаим, - мы своих не обманываем - смело пеките.
Я расплатился и направился к выходу.
- Стойте, вы в курсе, что в кране нет воды?
- Как так? - остановился я на пороге, - опять?
- Ну да, наши в городе. Но для вас я припас бутылочку Боржоми. На нем тоже печь можно.
Заплатив еще и за Боржоми, я пошел домой. По дороге встретил пару арабов, и одного пристрелил. Вложив ему нож в руку, я отправился дальше в хорошем настроении. Меня манила маца.

И как всегда, рецепта нигде не было. Я перерыл все тома Талмуда на полке, а нашелся он прямо на виду - среди страниц моей настольной книги "Протоколы сионских мудрецов".

Маца дурманила и сводила с ума. Только я замесил тесто и капнул туда из бутылочки, раздался звонок.
- Да, слушаю, - раздраженно сказал я трубке.
- На проводе Ротшильд, - ответила трубка.
- О, Додик, - обрадовался я, - сколько лет, сколько зим. Как сам то?
- Да нормально, - проскрипела трубка. - Но есть проблемы. Ты слышал, что Россия встает с колен?
- Ну, - неопределенно буркнул я.
- Так вот, есть задание. Сегодня же отправляешься туда со своей командой. Твоя задача - сжечь кнопки в лифтах, разбить лампочки в подъездах, заменить всю водку в микрорайоне Южное Бутово на паленную и силой напоить мужиков - сами то они точно не будут водку пить.

- А это поможет? - усомнился я.
- Агент Гримнир, что за сомнение в наших методах? Когда это не помогало?
Я пожал плечами.
- И вот тока не надо мене этих пожиманий плечами, - буркнула трубка.
Я огляделся - опять где-то стояли камеры.
- Чувствую, ты мацу затеял, - уже словно издеваясь продолжала трубка.
Я кивнул. Раз все равно видит, так пусть смотрит.
- В общем все, билеты к тебе принесет посыльный, а ты собирайся - и смотри - чемодан не бери - полетишь лоукостом - нечего тратить еврейские деньги напрасно.
- Все что надо - украдешь на месте.
И в трубке раздались гудки.

День был безвозвратно испорчен. Кой черт опять не дают отдохнуть со своей Россией. Им что, мало Хаббада и Бейтара там? Я с досадой ударил ногой пробегавшего кота.
Ладно - Россия так Россия, а то что-то притомился я командовать подразделением ИГИЛ и прятать кипу под чалмой.

( Collapse )

Американский профессор Хесси Тафт, фотография которой в шестимесячном возрасте использовалась нацистами для пропаганды как образ идеального арийского ребенка, оказалась еврейкой. На прошлой неделе 80-летняя женщина подарила мемориалу Холокоста "Яд-Вашем" в Израиле экземпляры журнала "Солнце в доме", выпускавшегося в нацистской Германии, с ее младенческой фотографией на обложке.

"Сегодня я могу лишь смеяться над этим. Но если бы 80 лет назад нацисты узнали, кто я такая, сейчас меня, возможно, не было бы в живых", сказала Тафт в интервью газете Bild.

Родители Тафт, Яков и Полина Левинсон, оба талантливые певцы, эмигрировали в Германию из Латвии в 1928 году, чтобы сделать карьеру в классической музыке, и поселились в Берлине. После прихода нацистов к власти отец Хесси потерял работу в опере, потому что был евреем, и ему пришлось стать коммивояжером, ходящим со своим товаром по домам.

В 1935-м, когда девочке было всего полгода, а в Германии вовсю шли антиеврейские погромы, Полина Левинсон отвела дочь к известному берлинскому фотографу Гансу Баллину, который и сделал тот самый снимок. Через несколько месяцев Левинсон пришла в ужас, обнаружив фотографию Хесси на обложке нацистского журнала.

Потрясенная женщина старалась не появляться на улице с ребенком, боясь, что прохожие узнают девочку и поймут, что "идеальный арийский ребенок" на самом деле родился в еврейской семье.

"Мама пошла к фотографу, чтобы спросить, зачем он послал фото на конкурс без ее согласия, - вспоминает Хесси Тафт. - Тот ответил, что сделал это специально: зная, что мы евреи, он решил доказать, что нацистская расовая теория не стоит и выеденного яйца, поскольку сами вожди Третьего рейха не смогут отличить еврейского ребенка от арийского".

Шутка фотографа удалась - фотографию выбрал для журнала сам Йозеф Геббельс, министр пропаганды нацистской Германии.

( Collapse )

– Всю жизнь руки по швам! Не смел пикнуть. Теперь расскажу…

В детстве… как себя помню… я боялся потерять папу… Пап забирали ночью, и они исчезали в никуда. Так пропал мамин родной брат Феликс… Музыкант. Его взяли за глупость… за ерунду… В магазине он громко сказал жене: «Вот уже двадцать лет советской власти, а приличных штанов в продаже нет». Сейчас пишут, что все были против… А я скажу, что народ поддерживал посадки. Взять нашу маму… У нее сидел брат, а она говорила: «С нашим Феликсом произошла ошибка. Должны разобраться. Но сажать надо, вон сколько безобразий творится вокруг». Народ поддерживал… Война! После войны я боялся вспоминать войну… Свою войну… Хотел в партию вступить – не приняли: «Какой ты коммунист, если ты был в гетто?». Молчал… молчал…

Была в нашем партизанском отряде Розочка, красивая еврейская девочка, книжки с собой возила. Шестнадцать лет. Командиры спали с ней по очереди… «У нее там еще детские волосики… Ха-ха…». Розочка забеременела… Отвели подальше в лес и пристрелили, как собачку. Дети рождались, - понятное дело, полный лес здоровых мужиков. Практика была такая: ребенок родится – его сразу отдают в деревню. На хутор. А кто возьмет еврейское дитя? Евреи рожать не имели права. Я вернулся с задания: «Где Розочка?» – «А тебе что? Этой нет – другую найдут». Сотни евреев, убежавших из гетто, бродили по лесам. Крестьяне их ловили, выдавали немцам за пуд муки, за килограмм сахара. Напишите… я долго молчал… Еврей всю жизнь чего-то боится. Куда бы камень ни упал, но еврея заденет.

Уйти из горящего Минска мы не успели из-за бабушки… Бабушка видела немцев в 18-м году и всех убеждала, что немцы – культурная нация и мирных людей они не тронут. У них в доме квартировал немецкий офицер, каждый вечер он играл на пианино. Мама начала сомневаться: уходить – не уходить? Из-за этого пианино, конечно… Так мы потеряли много времени. Немецкие мотоциклисты въехали в город. Какие-то люди в вышитых сорочках встречали их с хлебом-солью. С радостью. Нашлось много людей, которые думали: вот пришли немцы, и начнется нормальная жизнь. Многие ненавидели Сталина и перестали это скрывать. В первые дни войны было столько нового и непонятного…

Слово «жид» я услышал в первые дни войны… Наши соседи начали стучать нам в дверь и кричать: «Всё, жиды, конец вам! За Христа ответите!». Я был советский мальчик. Окончил пять классов, мне двенадцать лет. Я не мог понять, что они говорят. Почему они так говорят? Я и сейчас этого не понимаю… У нас семья была смешанная: папа – еврей, мама – русская. Мы праздновали Пасху, но особенным образом: мама говорила, что сегодня день рождения хорошего человека. Пекла пирог. А на Пейсах (когда Господь помиловал евреев) отец приносил от бабушки мацу. Но время было такое, что это никак не афишировалось… надо было молчать…

Мама пришила нам всем желтые звезды… Несколько дней никто не мог выйти из дома. Было стыдно… Я уже старый, но я помню это чувство… Как было стыдно… Всюду в городе валялись листовки: «Ликвидируйте комиссаров и жидов», «Спасите Россию от власти жидобольшевиков». Одну листовку подсунули нам под дверь… Скоро… да… Поползли слухи: американские евреи собирают золото, чтобы выкупить всех евреев и перевезти в Америку. Немцы любят порядок и не любят евреев, поэтому евреям придется пережить войну в гетто… Люди искали смысл в том, что происходит… какую-то нить… Даже ад человек хочет понять. Помню… Я хорошо помню, как мы переселялись в гетто. Тысячи евреев шли по городу… с детьми, с подушками… Я взял с собой, это смешно, свою коллекцию бабочек. Это смешно сейчас… Минчане высыпали на тротуары: одни смотрели на нас с любопытством, другие со злорадством, но некоторые стояли заплаканные. Я мало оглядывался по сторонам, я боялся увидеть кого-нибудь из знакомых мальчиков. Было стыдно… постоянное чувство стыда помню…

( Collapse )

«Переступил порог, — дети. Огромное количество детей до 6 лет. В маленьких телогреечках, в маленьких ватных брючках. И номера — на спине и на груди. Как у заключенных. Это номера их матерей. Они привыкли видеть возле себя только женщин, но слышали, что есть папы, мужчины. И вот подбежали ко мне, голосят: «Папа, папочка». Это самое страшное — когда дети с номерами. А на бараках: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство»...

Из воспоминаний калмыцкого поэта Давида Кугультинова.

Если обратиться к самым первым именам и фамилиям в детском расстрельном реестре, то начинать надо с царской семьи, с расстрела царя Николая II и его семьи в Ипатьевском доме в Екатеринбурге. Этот расстрел организовало правительство Ленина. Потом оно организует еще миллионы расстрелов.

В 1919 году в Петрограде расстреляли родственников офицеров 86-го пехотного полка, перешедшего к белым, в том числе и детей. В мае 1920 года газеты сообщили о расстреле в Елисаветграде четырех девочек 3—7 лет и старухи-матери одного из офицеров.

"Городом мертвых" называли в 1920 году Архангельск, где чекисты расстреливали детей 12—16 лет.


Фотографии маленький рабов ни кому не были нужны. Лишь случайно человек с фотоаппаратом (даже в форме НКВД) мог попасть туда, где советская власть гнобила десятки тысяч детей собственного народа. Но все же, несколько таких снимков остались в архивах.

( Collapse )

В Париже от коронавируса скончалась 96-летняя Фрида Ваттенберг. В годы войны она сражалась в отрядах Сопротивления и спасала еврейских детей. Как пишет The Forvard, 19-летняя Фрида была одним из организаторов тайного коридора, по которому евреи переправлялись из оккупированной Франции в нейтральную Швейцарию. Она сидела за рулем грузовика, в кузове которого прятались дети.

( Collapse )

Нет, ребята, сколько можно?
Мы пахали словно негры.
Египтяне те безбожно
Нам трепали, таки, нервы.
Увольняемся, достали,
Валим дружно, ноги в руки,
Эмигрируем в Израиль,
Сами стройте все, падлюки.
Компенсации за отпуск
Пицуим и все такое
Заплатите, дайте пропуск,
И оставьте нас в покое.
Lets my people, в смысле go,
И за нами не ходите.
Там морское будет шоу,
Вы себя поберегите.
Вам проблем на Ниле мало?
Язвы, моры, недороды,
Это все еще начало
Нарываетесь, уроды.
Нате вам большую дулю,
Саранчу и смрадных гадов,
Прописали вам пилюлю,
Вот за вредность так и надо.
Напоследок пир горою,
Шашлычочек из ягненка,
Отправляемся с зарею.
Все от старца до ребенка.
Прощавайте, египтяне,
Мы к Синаю - есть там стрелка.
Go Home, израильтяне,
Мойша знает, где тут мелко.

Алексей С. Железнов©

( Collapse )

Исключительно моя точка зрения (ИМХО). Многие ее не поддержат, но она все равно останется моей.

Если ради выживания мне надо стать негодяем, убивая не врагов, а устраивая геноцид вражеского народа, включая стариков и детей - я не хочу такого выживания и победы (Замечу, что я далеко не пацифист. Очень далеко).

Если ради преференций для себя и скажем условно, моей общины - русскоязычных евреев, мне надо объединяться про примеру эфиопской и ультраортодоксальной общины и известными вами методами добиваться их - я лучше буду беднее, без льгот, фраером, но человеком.

Список можно продолжать, но суть вы поняли - цель не оправдывает средства. Я лучше проиграю, чем стану таким, каким буду себя презирать.

Называйте меня леваком, либералом (последнее - правда и для меня не оскорбление), слабаком, чистоплюем - как вам угодно.

Зачем победы и сама жизнь, если ради нее ты стал таким, как те, кого победил?
Победить дракона и стать драконом, или стать драконом ради победы над драконом - в любой последовательности.

Стоит ли оно того?

( Collapse )

Кому в эти дни приходится сложнее всего? Пожалуй, детям, которые не могут встречаться с друзьями, ходить в кружки и на игровые площадки. И пожилым, которым приходится соблюдать самые строгие правила и даже нельзя повидаться с любимыми внуками!

Заботясь о своих клиентах нежного и золотого возраста, компания ХОТ открыла для них несколько новых каналов – как для развлечения, так и для дистанционного обучения.

В сотрудничестве с министерством образования созданы 6 учебных онлайн-каналов для школьников из 1-6 классов и вскоре появятся еще шесть – для учеников 7-12 классов. С 8:00 до 14:00 на них транслируются уроки лучших преподавателей иврита, математики, естественных наук и технологий, английского языка и других предметов.

( Collapse )

Всем известна фраза: «как ты лодку назовешь, так она и поплывет». Исключением не являются и имена людей. В эту теорию верят очень многие люди. То есть судьба человека напрямую зависит от выбранного для него

имени.

( Collapse )

25 марта утром для детей медицинских бригад больницы Шамир (Ассаф Арофе) открылась одна из крупнейших групп продленного дня  в Израиле. Это стало возможным благодаря поддержки директора по образованию муниципалитета Ришон ле-Цион девушек-военнослужащих, занимающихся вопросами образования.

В эти неспокойные дни, когда врачи и медсестры стали воинами на передовой в войне с эпидемией коронавируса, работая сутками, муниципалитет Ришон ле-Циона решил включиться помочь и подставить плечо ангелам в белых халатах.

Мэр города, Раз Кинстлих, сказал: "Медики – это наши бойцы на передовой. Мы бережем их детей, а они в это время оберегают всех нас. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь им в тылу".

Мэр также отметил, что ему сообщают, что количество людей на улицах города резко сократилось.

"Я горжусь жителями города, которые проявляют самодисциплину и гражданскую ответственность в эти дни. Соблюдение правил, и особенно солидарность и готовность действовать в период кризиса, - это то, что уникально для нас, израильтян в целом и жителей Ришон-ле-Цион в частности ".
В первый день родители привели 70 детей и власти города готовятся принять вдвое больше.

( Collapse )