Нотные этюды были заброшены сразу после революции. Мать отговаривала – ведь такие успехи! Но юная Женя Гинзбург была непреклонна: только «дщери буржуазии» могли тратить время на такую ерунду. Она же мечтала стать «честным коммунистом». Она им вскоре стала, а чуть позже была сослана в Магадан. Здесь «буржуазные» этюды оказались кстати – должность лагерного музработника спасла от лесоповала и разлуки с сыном, Васей Аксеновым.

Накануне заключения свой последний Новый год Евгения Гинзбург провела под Москвой в Остафьеве со старшим сыном Алёшей. Роскошное место – усадьба князя Вяземского, перекупленная в конце XIX века графом Шереметевым. После революции её национализировали, и до 30-х годов тут был музей, а потом – пионерский лагерь для «высокопоставленных детей». В «Крутом маршруте» Гинзбург писала, что лагерь этот бывал особенно нарядным в новогодние праздники. Дети партработников делили гостей на категории в соответствии с марками машин, на которых те передвигались: высоко котировались «линкольнщики» и «бьюишники», были ещё «фордошники» – в этой самой низкой категории числилась Гинзбург с сыном.