Макс Нордау (1849-1923) был человеком, вовлеченным в разные сферы умственной и практической деятельности. Выдающийся сионист, врач, писатель, историк, он еще и подвизался в роли искусствоведа и культуролога. И вот это последнее его увлечение оставляет самое печальное впечатление, не переставая удивлять.
В сфере культуры он известен, прежде всего, книжкой «Вырождение», изданной в 1892 г., и сыгравшей в истории XX в. довольно негативную роль. Именно в ней Нордау ввел понятие «дегенеративного искусства» и призвал клеймить крупнейших тогдашних писателей и художников как «больных», «паразитов», «врагов общества», с которых надо «срывать личину». К «дегенератам» в своем сочинении Нордау относит Верлена, Малларме, Метерлинка, Льва Толстого, Ибсена, Бодлера, Уайльда, прерафаэлитов, Эмиля Золя. Как известно, термин «дегенеративное искусство» позже прочно вошел в лексикон одного из двух крупнейших тоталитарных режимов XX в., да и по смыслу своему укрепился во втором, приведя к соответствующим последствиям.
Но Нордау на этом труде не остановился и написал в конце XIX в. еще одну, гораздо менее известную книжку «О художестве и художниках». Издана она была почему-то только в 1907 г., сразу в переводе на английский, и демонстрирует те же взгляды автора на «вырождение» искусства в лице Родена, Писарро, Пюви де Шаванна и прочих, которые порождают дегенератов и ими же превозносятся — типа тех, что «упиваются вместе с Бодлером трупами». И Нордау-врач снабжает их врачебными характеристиками, которые потом высмеивал крупнейший американcкий философ и психолог Уильям Джеймс: «”Врата ада” Родена — это иллюстрация истероэпилепсии и феминного садизма, достойные украшать обложку собрания сочинений Захер-Мазоха».
В новой книжке, среди причин, создавших культ Родена среди «дегенератов», Нордау указывает довольно свежую: «скульптура не обладает средствами выражения экспрессии», которой хочет добиться Роден. Еще более оригинально его заключение относительно того, в чем состоит «болезненная фундаментальная ошибка Писарро и компании»: они «хотели изобразить свет, и тем самым хотели чего-то невозможного, ибо свет не воспроизводится красками, которые сами по себе не излучают свет, не будучи ни фосфоресцентными, ни флуоресцентными».
Так что за 15 лет, прошедших с публикации «Вырождения», основные искусствоведческие идеи Нордау никуда не исчезли, а, наоборот, расцвели. К каким выводам Нордау пришел в последующие годы, изменились ли его взгляды, сказать трудно, ибо в дальнейшем на искусствоведческие темы он, кажется, не писал.
Но интересно другое. У Нордау был единственный родной ребенок — дочь по имени Макса (помимо четырех усыновленных в браке с ее матерью), которую, он, видимо, назвал в честь себя самого. Макса стала довольно известной художницей и, между прочим, ее работа «Обнаженная в рост» (1930) представлена на ныне проходящей в Москве прекрасной выставке «Музы Монпарнаса». Она писала портреты, по большей части женские, часто обнаженную натуру, пейзажи. В принципе, Макса была склонна к реалистической живописи, и вряд ли бы отец стал осуждать ее искусство. Но при этом она отнюдь не клеймила модернизм, в отличие от отца, и вовсю общалась с ярким художественным миром Парижа, представленным, преимущественно, как раз модернистами. Было бы очень любопытно поприсутствовать при их разговорах с отцом об искусстве.
Юрий Табак
Journal information